Блондинка на финансовом рынке.Финансовый рынок заинтересовал меня во время строительства знаменитой пирамиды МММ. То, что это пирамида, и она может рухнуть, тогда не было известно. // Краморова О.Б. Специально для Банкир.Ру. Финансовый рынок заинтересовал меня во время строительства знаменитой пирамиды МММ. То, что это пирамида, и она может рухнуть, тогда не было известно. Я сидела в декретном отпуске. Когда после работы приходил домой муж и с горящими глазами рассказывал, что он тоже вложился в МММ и котировки растут еженедельно на рубль, мне не было понятно слово «котировки» и почему они «растут». Я пыталась его расспрашивать, но он был таким же «чайником» как и все, поэтому объяснить мне значения магических слов не мог.Оказалось, что «котировка» - это то же самое, что цена. «Котировать – объявлять цену». Фирма МММ тогда сама могла объявлять или котировать цену на свои акции, чем руководство фирмы успешно воспользовалось для привлечения людей, готовых покупать акции МММ. Когда муж сказал, что котировки стали расти быстрее, рубль в день – меня это насторожило, в сердце поселилась тревога за успех предприятия. А когда котировки стали расти на 5 рублей в день – я упрашивала мужа продать эти акции поскорее, и он (О ЧУДО!) послушался.Оказалось, очень вовремя продали акции, через неделю пирамида рухнула и похоронила надежды многих быстро заработать хорошие деньги. Мне нужно было выходить на работу. Мой НИИ во время декретного отпуска успели ликвидировать, и мне надо было решать, чем буду заниматься. Все газеты пестрели объявлениями о том, что требуется специалист по работе с ценными бумагами, причем обязательно с аттестатом Министерства Финансов РФ. Я решила обучиться на курсах ценных бумаг и сдать экзамен на аттестат Минфина.Муж, окрыленный успехом с акциями МММ, решил пойти и вложить так удачно заработанные деньги в аналогичную пирамиду под названием «Властилина». Он, оказывается, собрал еще деньги всех своих друзей, тоже окрыленных его успехом в МММ. Но очередь на сдачу денег занимали с вечера, и минимальная сумма, которую принимали во «Властилине», была слегка больше, чем собрали доморощенные предприниматели. Поэтому они решили подыскать фирму, где берут меньше денег. Я просила не торопиться и дать мне окончить курсы по ценным бумагам, ведь тогда я буду дипломированным специалистом и смогу дать грамотную консультацию, куда стоит вкладывать деньги. Они долго смеялись надо мной, что блондинка на рынке ценных бумаг – это недоразумение. Кто-то из друзей предложил вложить сумму в банк «Чара». Именно там предприниматели и прогорели. Банк лопнул. Потрясение было тяжелым, но эти события заставили меня закончить обучение и сдать экзамен на аттестат МинФина.Получив аттестат, я стала мотаться по организациям, которые печатали объявления о вакансиях специалиста по ценным бумагам. Но нужен был только аттестат. Или же предлагали взять мешок денег, охрану и отправляться в командировку в районы крайнего Севера и Дальнего Востока для скупки у населения акций предприятий сырьевых отраслей. Для чего при этом нужен был аттестат, работодатель не объяснял. Узнав, что у меня маленький ребенок, и отсутствуют возможности ездить в командировки, разочарованный руководитель предлагал за ежемесячный минимальный оклад оставить копию аттестата и приходить на работу один раз в месяц за зарплатой.Мне удалось пристроить свой аттестат на аналогичных условиях в пяти организациях. Однако работать на финансовом рынке очень хотелось. Я решила продолжать искать настоящую работу, а пока практиковаться по оценке инвестиционных компаний и торговых домов типа «Хопра», которые возникали как грибы после дождя и манили своими рекламами и обещаниями баснословных процентов. Контингент желающих сдать деньги в подобные заведения был в большинстве своем пенсионного возраста. Я явно выбивалась из очереди и одеждой и возрастом. Пришлось начать маскироваться. Я взяла у своей бабушки ее старое пальто, купленное в период освоения китайцами Черкизовского рынка, надела шаль и свои старые сапоги без каблуков, в которых ходила во время беременности. Без привычного макияжа в такой одежке я вполне сливалась с толпой жаждущих отдать кому-либо свои деньги. Очереди перед началом рабочего дня организаций были достаточно большими, а времени было жалко, поэтому, спросив: «Кто крайний? », я начинала расспрашивать старушек об условиях приема денег, об уставных документах организации, ее бухгалтерском балансе (в общем, обо всем, как учили на курсах). Мои вопросы ставили бабушек в тупик, но желание тоже знать эту информацию заставляло их пропускать меня вперед. Таким образом, минут за десять я оказывалась в начале очереди. Менеджеры организаций были очень любезны, но курсы по ценным бумагам не заканчивали. Поэтому мои вопросы о балансе и уставе организации их тоже ставили в тупик. Проконсультировавшись у начальства и заподозрив во мне проверяющего, они приносили мне устав организации, и извинялись, что не могут предоставить мне баланс, так как организация существует по времени меньше чем квартал и баланса в природе еще не существует. «Приходите через пару месяцев», объявляла я старушкам в очереди, выйдя из офиса, - «у них еще нет баланса». Бабульки были очень благодарны, ведь они могли бы прогореть.Однажды, возвращаясь с очередной экспедиции, я встретила знакомого, с которым мы вместе учились на курсах и сдавали экзамен. Он тоже не сумел нормально устроиться, но успел переквалифицироваться в «валютчики». Это слово вызвало у меня ассоциации с рассказом Жванецкого «спекуляции, валюта, суд, Сибирь…». На мой вопрос, не боится ли он угодить в Сибирь за решетку, он засмеялся и сказал, что сейчас за спекуляции валютой не преследуют, тем более, что это не наличная валюта, а безналичная. «Как это?» - спросила я. Он начал долго и упорно объяснять, что существует в Москве китайский дилинговый центр, где трейдеры торгуют по телефону валютой, что самой валюты при этом нет, а есть «записи циферок на счетах». Называется это все форекс. Сейчас я могу открыть тайну - это слово я плохо расслышала, и в моем исполнении оно в переводе с английского прозвучало как форест – лес. Я подумала, какое интересное название, торговля валютой в лесу... Новых слов и понятий было так много, что я постеснялась переспросить, почему на Западе торговля валютой ассоциируется с лесом. Я очень захотела попасть в этот дилинговый центр. Представляете – зарабатываешь большие деньги на свежем воздухе в лесу!...Мы договорились о встрече, и я пришла на собеседование в дилинговый центр. Действительно, вокруг особнячка был небольшой парк, в котором росли даже две сосны. Собеседование вел китаец на английском языке, который я успела после окончания института основательно подзабыть. Задав мне пару вопросов на китайском английском, и не дождавшись от меня ответов, китаец пригласил другого китайца, который бойко на чистом русском языке, без малейшего акцента начал задавать мне вопросы о серьезности моих намерений, о моем образовании, семейном положении и т.д. Увидев мои квадратные глаза, китаец сказал, что он свой, русский, просто он калмык. Это меня немного успокоило, он помог мне заполнить анкету и записал на обучение в «русскую» группу, т.е. обучать будут на русском языке бесплатно! С чем была связана такая благотворительность китайцев, стало понятно гораздо позже. В группе было двадцать пять человек. Из них было три женщины, причем блондинка была я одна. Я, глядя на многочисленные усмешки мужиков и молодых парней, подумывала уже о том, чтобы перекраситься, но так как я этого никогда еще не делала, то подруга сказала, что я могу сжечь волосы и облысеть. Это меня остановило.На первом же занятии я задала вопрос про лес. Минут пять длилось всеобщее замешательство. Они пытались понять при чем тут лес. Ну форест ведь в переводе означает лес? Тут выяснилось, что это все-таки не лес, а ФОРЕКС – сокращение от двух слов с английского – обмен валют. Анекдот по дилинговому центру потом долго ходил. Трейдеры – те товарищи, которые торговали валютой - были поголовно мужеского пола. И мое появление, а тем более претензии на трейдерство всерьез не воспринимали. За две недели нам, как могли, объяснили основные принципы работы валютного рынка. Надо сказать, что преподавателей, и тем более методик обучения, в дилинговом центре не было, поэтому мы слушали по четыре часа в день иногда связный рассказ, но чаще просто набор определений и правил, которые плохо объясняли суть предстоящих манипуляций. На третью неделю, практическую, нас привели в большой зал, где сидело порядка сорока трейдеров и проходили собственно сами торги. Нас посадили за отдельный стол и дали задание за эту неделю построить на миллиметровой бумаге графики основных мировых валют за три года. Не все ученики выдержали это испытание, половина ушла, и работать не стала. Занятие, конечно, довольно муторное, но к окончанию недели стало понятно, что бар – это не только питейное заведение, но еще и палочка с перекладинкой, с помощью которой строится графическое изображение колебаний цены. Кроме экзотического использования бара, оказывается, к графическому изображению цены можно привлечь свечи и даже крестики с ноликами, которые тоже как-то мудрено называются, типа «понты с фигами». (Point & Figure – пункто-цифровой метод графического анализа). Эти виды изображений позволяют с достаточной долей вероятности предсказать, что будет с ценой, то есть будет она расти или падать. И если знать, что цена будет расти, то можно купить валюту, пока она еще дешевая, а потом продать и таким образом заработать на разнице в цене. Для меня это было открытием. Нашелся, наконец, смысл всего обучения и построения графиков, той монотонной, занудной работы, которая, как мне тогда казалось, никакой пользы не несет. Правда, не совсем было понятно, зная, что цена будет падать, как это можно продать валюту, если у меня ее нет?Мне быстренько объяснили, что валюта у меня на счету должна быть, и в достаточном количестве. Тогда это была сумма 15 тысяч долларов. Мне предстоит найти инвестора. «Кто это такой – инвестор?» - спросила я. Это такой человек, который согласится дать тебе денег, чтобы ты их потратила и тебе за это ничего не было… В воздухе запахло МММом…На самом деле «Инвестор - (англ. investor) это государство, юридическое или физическое лицо, осуществляющее долгосрочное вложение собственных, заемных или привлеченных средств в форме инвестиций и обеспечивающее их целевое использование. Инвестор самостоятельно выбирает вид вложения капитала для извлечения дохода: в производство товаров, услуг, сферу обращения; в долгосрочные ценные бумаги (акции, облигации), в операции с ценными бумагами; в нематериальные ценности (образование, НИОКР, «ноу-хау» и др.). Права Инвесторов зафиксированы в Конвенции «О защите прав инвестора» от 29 марта 1997. Инвесторы могут быть как резиденты, так и нерезиденты. В английском законодательстве под Инвестором понимается лицо, приобретающее средства производства с целью производства товаров, или лицо, приобретающее активы (в т.ч. ценные бумаги) в целях получения прибыли. Аналогичное понимание термина содержится во французском и немецком законодательствах».Через месяц мне удалось-таки уговорить друзей дать мне денег на этот эксперимент. Китайцы торжественно на Тойоте (тогда иномарок еще было маловато) свозили нас в китайский банк и открыли счет. Распрощавшись с друзьями, я вернулась в дилинговый зал. Торжественного посвящения в трейдеры не было. Меня просто пересадили за другой стол в группу того самого китайца – калмыка, который проводил со мной собеседование при первой встрече. В группе было шесть человек, как Вы, наверное, догадываетесь, мужчин. Они утром, проведя небольшой анализ в течение получаса за компьютером, далее целыми днями играли в слова, разгадывали кроссворды или рассказывали анекдоты.Мне показалось, что им нечем заняться, потому что у них нет денег, но китайцы не держали больше месяца людей без денег. Таких просто просили покинуть площадку и не занимать место. Иногда, один или два раза в неделю вдруг все оживлялись, хватали трубки телефонов и что-то бормотали на английском, а потом заполняли ордера и относили их в специальную комнату с телефонистами, которые связывались то ли с Сингапуром, то ли с Монако (а может с Макао? – уже не помню…) и делали сделки на валютной бирже. Таким образом, оказывается, начались мои трудовые будни…Начались мои трудовые будни… Для того чтобы вовремя попасть в дилинговый центр, мне нужно было вставать в шесть утра, так как я жила прямо в противоположном конце Москвы. Добираться приходилось на перекладных: электричка, метро, троллейбус… Но жажда знаний и денег была велика! И я каждое утро пускалась во все тяжкие: штурмовать электричку, метро, троллейбус. Когда везло с транспортом и не тратилось время на ожидание на остановках, я приезжала раньше, чем открывался дилинговый центр. Приходилось ждать на подоконнике между первым и вторым этажом, когда придет уборщица, и откроет зал. Сам зал представлял из себя огромную комнату с окнами с двух противоположных сторон, которая располагалась на втором этаже миленького особнячка, стоявшего в небольшом парке. Несколько уголков зала было отгорожено серыми ширмами, высотой чуть ниже человеческого роста. Когда ты стоял, то можно было увидеть головы сидящих по этим углам китайцев. Посередине зала стояли длинные столы с мониторами, рассчитанные на пятнадцать-двадцать посадочных мест. Все места были закреплены за трейдерами индивидуально, и занять чужое место было нельзя. Зато, глянув в зал, китайцы сразу определяли, кто присутствует, а кто не пришел на работу.Такой же ширмой был отгорожен уголок, где стоял чайный стол. Там постоянно закипал электрический чайник. Щедрые китайцы бесплатно поили всех желающих кофе и чаем. Как вы понимаете, на такую халяву всегда было много желающих, поэтому если тебе хотелось выпить кофе или чаю, проще всего было взять пустой чайник, спуститься на первый этаж в туалет, набрать воды, подняться обратно и поставить чайник кипятиться. Тогда тебе точно достанется, так как твоя чашка в очереди будет стоять первой.На второй день моего пребывания в роли трейдера утром прибежал наш менеджер, пересчитал новичков (нас оказалось пять человек), и спросил: «Кто уже зашел в рынок?» Мы оторопели, так как никто из нас еще ни разу не подошел к компьютеру и не сделал тот заветный технический анализ, который позволял определить господствующее направление движения цены, чтобы знать, «куда ставить-то?». Надо сказать, что провести технический анализ было технически невозможно, так как компьютеров в дилинговом зале было всего два на четыре-пять десятков торгующих трейдеров. Трейдеры, жаждущие таки произвести технический анализ, занимали очередь еще с вечера. На наш общий немой вопрос, как прорваться к компьютерам, менеджер сказал: «Пошли со мной!». Мы дружно поднялись с места и выстроились за его спиной, думая, что он посадит нас за компьютер и даст нам самостоятельно понажимать на кнопочки.Не тут-то было. Он сел сам и стал быстро-быстро листать валюты, индикаторы, проводить линии, произнося вслух какие-то магические (по моему мнению) заклинания: «Марчонка – быкуем, Чиф – тоже. Кабеля пока советую не трогать, он спит, а вот йенка – по ней интервенции идут, только быковать, но осторожно, так как может обвалиться… Записывайте уровни: 1.34 бай, 1.12 бай, 80 бай…» У меня в голове роились вопросы, но я, как и все ученики, старательно записывала все, что он нам говорил. «Когда-нибудь же он закончит перечислять все это количество целых и дробных слов бай» - думала я, - «Надо будет обязательно расспросить про спящего кобеля и, главное, куда идут по йенке интервенции, и что при этом может у йенки обвалиться?» Что-то непонятное не давало мне покоя. Наш руководитель явно забыл сказать о чем-то глобальном! «Ну конечно! Он же забыл про главную валюту – доллар США!» - осенило меня. Я решила ему напомнить. «А теперь расскажите нам о долларе США » - попросила я. Он сказал, что уже все рассказал и повторять для блондинок второй раз он не собирается. (Что это за птичий язык, вразумительного ничего не сказал – а говорит, что все сказал?)Кроме русского языка, китайского языка и китайского английского в дилинговом центре, оказывается, широко применялся сленг. То есть трейдеры предпочитали разговаривать между собой сокращенными словами и фразами для более быстрого получения большего количества информации.Я попросила давно (целых два месяца) торгующего трейдера, который вместе со всеми стоял за спиной менеджера возле меня, перевести на русский язык все, что сказал руководитель. Все валюты, которые перечислил китаец-калмык, а это были именно валюты, это: немецкая марка – марчонка, швейцарский франк – чиф (чуть не сказала «будьте здоровы!»), йенка – японская йена и кабель – английский фунт стерлингов. ( Кто бы мог подумать, что английский фунт вызывает у трейдеров мужского пола подобные ассоциации, ладно бы у женщин…, но женщин в этой профессии почти нет.)Далее мне поведали красивую историю возникновения подобного названия. Когда-то мировой валютой был английский фунт стерлингов, и торговля им между Старым светом, то бишь Лондоном, и Новым светом, то бишь Нью-Йорком, происходила по телеграфному кабелю. С тех пор за английским фунтом стерлингов и закрепилось сленговое название «кабель» с ударением на первом слоге.Еще, как потом мне рассказали, торгуются не валюты, а валютные пары, то есть если говорят, что «покупаю йену» - это значит, покупают йену против доллара. Его при этом упоминать не нужно, чтобы не тратить время, так как он является международной счетной единицей и, в основном, торгуется против всех валют. А вот если захочется купить йену против какой-нибудь другой валюты, то нужно обязательно ее тоже назвать, например, йену против немецкой марки.Теперь на русском языке рекомендации китайца-калмыка выглядели так: «Покупать доллар против немецкой марки по цене 1.34, покупать доллар против швейцарского франка по цене 1.12, английский фунт стерлингов не трогать, так как цена стоит, покупать доллар против японской йены по цене 80.» Про интервенции нам пока ничего объяснять не стали, сославшись на отсутствие времени. Менеджер пригласил нас вернуться за стол. Пока мы рассаживались, он взял телефонную трубку и заказал швейцарский франк. Через несколько секунд, ему, видимо, прокотировали цену, и он сказал: «Бай Ван миллион». (Откуда у него такие деньги..?) Как потом оказалось, чтобы купить миллион, достаточно было на счете иметь десять тысяч долларов, китайцы давали тебе «плечо один к ста», то есть увеличивали твою сумму в сто раз. Несмотря на это, сумма покупки, произнесенная им, потрясла воображение…Мы переглянулись между собой, и все вместе еще больше зауважали его. Он продолжал говорить, но уже по-русски: «Разбросьте, пожалуйста, сумму по двести тысяч, по следующим счетам…» И тут мы услышали, как он перечислил наши номера счетов. «В нашем деле главное – вовремя зайти! А теперь Ваша задача на сегодня – правильно выйти» - сказал он, обращаясь к нам, положил трубку телефона и ушел.Шок, который испытали мы – новички - был сильным. Реакция у мужиков была самая разная. Двое схватили трубку телефона, но не смогли поделить ее, и у стола возникла маленькая потасовка, которая стала привлекать к себе внимание остальных обитателей зала. Наконец они, отпихивая друг друга, закрыли свои позиции, то есть продали по двести тысяч долларов против швейцарского франка. Двое других новичков, обсудив между собой возможные последствия, решили чуть-чуть подождать, но при малейшем движении цены в противоположную сторону, тоже закрыть свои позиции. Справившись со своими эмоциями, они обратили взоры на меня, ожидая хоть какой-нибудь реакции.Сказать, что у меня перехватило дыхание - это ничего не сказать. Выброс адреналина в кровь был настолько мощным, что эти ощущения невозможно было сравнить ни с чем, пережитым мною раньше. Сердце билось так, что я боялась, что оно выскочит и убежит. Я лихорадочно соображала, что же делать. Тогда я решила сначала провести сеанс аутотренинга, чтобы успокоиться и прийти в нормальную физическую форму, ведь думать в таком состоянии я все равно не могла.Закрыв глаза, чтобы не видеть усмешек трейдеров, я начала делать глубокие вдохи носом и медленные продолжительные выдохи, как советуют в книжках, произнося слог фу, ффуууу, ффууу… Немного успокоившись таким образом, и не обращая внимания на хохот остальных, я взяла калькулятор и начала высчитывать цену, по которой я могла закрыть позиции по швейцарскому франку без убытка. Сразу закрыть позиции было нельзя, так как, когда менеджер делал за нас покупку, то биржа взяла с нас спред. Спред – это небольшая разница между ценой покупки и ценой продажи в несколько процентных пунктов или пипсов, как в пункте обмена валют. Только там разница может доходить до тысячи пунктов или пипсов, а здесь китайцы нам давали разницу в десять процентных пунктов. Ну и чтобы совсем всем все было понятно – процентный пункт или пипс – это минимальная единица изменения цены валюты (валютной пары).Кроме биржевого спреда китайцы брали с нас комиссионный сбор в зависимости от суммы, которой мы оперировали на рынке. За те двести тысяч, на которые менеджер сделал каждому ставку, каждый должен был заплатить еще по двести долларов. Таким образом, чтобы выйти сухой из воды, мне нужно было, чтобы курс доллара к швейцарскому франку вырос хотя бы на тридцать пипсов. Гарантий, что со временем он на столько изменится в мою пользу, не было никаких. Цена тупо стояла, и изменяться в какую-либо сторону пока, видимо, не собиралась.Тут я вспомнила, как на лекциях нам говорили, что для трейдера очень важно терпение. Не можешь дождаться – ничего не получишь, а то и потеряешь… Я решила ждать и воспитывать в себе терпение. Потянулись томительные минуты, потом часы ожидания. Спал, оказывается, по меткому выражению менеджера, не только кабель, но и чиф, и две подружки - марчонка с йенкой… Наконец вечером, часов в восемь, цена начала слегка подрастать, как будто на море подул легкий ветерок, и появилась рябь… Цена то поднималась, то опускалась, но подъемы были больше, чем спады, и таким образом, я, наконец, увидела на экране нужные мне для закрытия цены. Я взяла трубку телефона и торжественно произнесла, как меня учили: «Свис фрэнк бай ту». Оказывается я забыла предварительно назвать номер своего счета (как хорошо, что я забыла это сделать!!! Ведь я попросила купить мне еще…, а надо было продать). Видя округляющиеся глаза трейдеров, глядящие на меня, я поняла, что сказала что-то не то и оторопела.И тут в трубке телефона по-русски четко сказали: «Какого черта ты паришь мне мозги! Говори номер, а потом уже валюту и бай или сел». Я села и положила трубку. Трейдер, сидящий рядом, попытался растормошить меня. «Что там сказали? Тебя закрыли?» - расспрашивал он. «Наверное нет, сказали сесть» - ответила я. «Да не сесть, а продать. "Селл" по-английски – продаю! Бери трубу снова» - потребовал трейдер. Вторая попытка оказалась удачнее. Я назвала номер, «чиф и сел ту». Правда, цена уже была хуже, и закрыться с прибылью мне не удалось, но и убытка (Слава Богу!) не было. Непонятно только зачем нас заставляли делать заказы по-английски, когда телефонист прекрасно говорил на русском, был сам русским, а вовсе даже и не китайцем?Народ стал собираться домой. Мы дружно вывалили на улицу и решили до метро прогуляться пару остановок пешком. Мужики бурно жестикулировали, вспоминая все события этого дня. Проходя мимо ларька, они решили взять по пиву. В маленькое окошечко один из трейдеров произнес: «Клинское, бай ту…» Самое удивительное, что оттуда высунулись руки и подали две бутылки пива. «Следующий!» - раздалось из киоска. «Продавец из ларька тоже трейдер? Зачем тогда пивом торговать?» - удивилась я. Оказывается просто у трейдеров срабатывает сила привычки делать заказ на английском языке, а продавец за несколько месяцев ежедневных покупок трейдерами пива, уже понимал без перевода «бай ту» и «бай фо» и «бай сикс».Мы сели в метро. Я все время мысленно возвращалась к событиям бурного дня. Надо было выработать такую линию поведения, чтобы менеджеру не хотелось больше делать за меня какие-либо покупки или продажи. Механически я вышла из метро и села в электричку. Было уже поздно и народу было немного. Прислонившись к стенке, я закрыла глаза и не заметила, как уснула. Сколько прошло времени я не поняла, но проснулась от того, что кто-то тряс меня за плечо. Это был уже давно (целых два месяца) торгующий трейдер. «Вам на какой станции выходить?» - спросил он. Я сказала. «Тогда нам уже пора» - сказал он, и вышел вместе со мной. «Как же Вы поедете обратно? Уже поздно, зачем ради меня такие жертвы?» - спросила я его. «Мир тесен. Я просто живу здесь» - ответил он.Так закончился первый день моей торговли на международном валютном рынке.Потянулись долгие трудовые будни, очень похожие друг на друга. Изредка какие-либо события будоражили многонациональную публику. Кроме владельцев-китайцев в дилинговом центре было четверо трейдеров из Африки, трое грузин, двое армян, калмыки, узбеки, украинцы, молдаване, и, конечно русские. В отличие от африканцев, которые прекрасно говорили по-русски и по-украински, трейдер-узбек на русском знал несколько фраз, а вот английского языка не знал совершенно. Требование делать заказ по-английски заставляло его хватать за руку того, кто подвернется и бормотать: «Эта… скажи йена… эта…, забыл…».Когда он впервые проделал этот номер, все подумали, что человек первый раз делает покупку, вспомнили, как сами впервые это делали, и пытались ему помочь, узнать, что же и с каким количеством йены он хотел сделать. Но он только показывал на экран монитора и твердил: «Этаа…, йена…». Прибежал менеджер и сказал узбеку, что поздно покупать, поезд уже ушел. То есть цена на йену выросла и делать покупку уже нельзя, потому что дорого. Узбекский трейдер немного успокоился, но не на долго. Как только циферки на экране начинали быстро-быстро мелькать, он начинал делать во все стороны хватательные движения руками, стараясь поймать кого-либо из трейдеров, чтобы заставить его сделать заказ на покупку или продажу йены по телефону вместо него. Исключительную любовь узбека к японской валюте мы себе объясняли его азиатскими корнями и континентальной солидарностью. Естественной защитной реакцией трейдеров на подобные действия было как можно быстрее выскочить из-за стола и отпрыгнуть подальше. А так как мы сидели за столом достаточно плотно и места, мягко говоря, было мало, то каждый раз раздавался грохот падающих стульев. Иногда кто-нибудь не успевал вскочить и падал вместе со стулом. Таким образом, каждая попытка узбека сделать сделку оборачивалась всеобщим вниманием, шумом и хохотом. Когда узбек только пришел из группы обучения, он выглядел несколько бомжевато и потерто. Глядя на его одежду, никто не верил, что он откроет счет. Но он принес деньги буквально на следующий день, сказав, что его дядя, проживающий в Москве, собрал семейный совет, и выделил ему на обучение требуемую сумму. Через некоторое время не успевший во время увернуться трейдер сделал таки покупку йены для узбека. Но по закону подлости, она именно с этого момента начала падать, то есть дешеветь в цене. Сделать стоп-лосс (зафиксировать небольшой убыток, продав дешевеющую йену, пока она еще не так сильно упала) узбекский трейдер не захотел. Так он и сидел за столом, гипнотизируя экран, пока не прибежал наш менеджер. Глянув на цены, он сказал, обращаясь к узбеку, но и в то же время ко всем трейдерам-новичкам: «Самое время делать лок». Что это такое, никто не знал.«Lock» в переводе с английского - это замок. В разных дилинговых центрах такой прием облапошивания начинающих называется по-разному. Другое название, которое я позже встречала, - это «поплавок». Но смысл везде одинаковый: тебе помогают побыстрее расстаться со своими деньгами, маскируя это под благородное стремление помочь без потерь выйти из сложной ситуации.«Лок, или замок на открытую позицию, ставится следующим образом» - объяснил нам менеджер – «Делаете заказ по телефону, как будто хотите закрыть позицию, а в конце заказа произносите слово «лок». Тогда ваша старая позиция остается открытой, а вам открывают новую позицию по этой же валюте, только в другую сторону. Получается, что убыток как бы запирается на замок. Потому что куда бы не пошел рынок, всегда одна из позиций будет прибыльна – другая убыточна. И так до закрытия обоих позиций. Гипотетически, если дождаться, пока прибыль по одной из позиций максимально вырастет и зафиксировать ее, то потом рынок может развернуться и пойти в сторону другой позиции, уменьшая тем самым убыток, который образовался по ней».Не зная подводной части айсберга под названием «лок», узбекский трейдер воспользовался этой возможностью и попросил китайца-калмыка поставить ему лок на йену. Что и было тут же произведено. Как я выяснила гораздо позже на собственном опыте сидения в локе, недостатки у этой тактики гораздо бОльшие, чем достоинства, которые красочно описал нам менеджер. За вторую позицию платятся еще одни комиссионные, берется еще раз при открытии спред, и, главное, за каждую ночь, которую позиции остаются открытыми, берется дополнительная плата, называемая «своп». На самом деле СВОП – это торгово-финансовая обменная операция, в которой заключение сделки о купле (продаже) валюты или ценных бумаг сопровождается заключением контрсделки, сделки об обратной продаже (купле) той же валюты или ценных бумаг через определенный срок на тех же или иных условиях. Соответственно ежедневно китайцы, мотивируя тем, что ночью повышенный риск оставлять открытые позиции, производили свопирование позиций, то есть закрывали все позиции с той же датой, а переоткрывали следующим днем и по цене хуже, чем прежние позиции.Естественно при таких совокупных затратах получалось, что вроде бы позиция на замке, а деньги уходили на комиссии, как в песок и достаточно быстро. Не один трейдер спустил в локе все свои деньги. Я пыталась несколько раз закрывать позиции на замок. Трейдеры даже присвоили мне звание «почетный локаторщик Советского Союза». Но, разобравшись в технологии отъема у меня денег, я решила отказаться от этой порочной практики.Прошла еще неделя. Каждую неделю в группу приходила новая партия трейдеров, прошедших «медные трубы» закалки терпения методом ручного построения на миллиметровке графиков валют. К нашему столу подошел человек средних лет с густой широкой русой бородой. Слегка пришепетывая, он спросил: «Как мне найти мистера Йена?» Мы переглянулись, но ничего не успели сказать, как подошел наш менеджер. Новичок схватил его за руку, долго тряс ее, и сказал: «Очень рад с Вами познакомиться, мистер Йен. Докладываю, прикомандирован в Вашу группу для дальнейшей работы. Готов торговать».Почему новенький решил, что нашего менеджера зовут «мистер Йен» мы не поняли, но с тех пор звали этого отставного военного исключительно «мистер Йен». Он оказался типичным «быком». То есть, росли или падали цены, он непременно что-нибудь покупал. В нашей группе, в основном, находились представители «стада быков», так испокон веку называются трейдеры, которые надеются на дальнейший рост цен, причем какие бы события не сотрясали рынок, истолковывают они их исключительно в свою пользу. Я относилась к противоположному клану – к медвежьему. «Медведями» называются трейдеры, которые надеются на падение цен, и соответственно продают в расчете получить прибыль. Всякий раз, когда коллеги за столом обсуждали возможные последствия тех или иных событий, я оставалась в меньшинстве. Однажды утром я опоздала на работу, и когда пришла, то все уже были в рынке. Естественно все купили марку или швейцарский франк против доллара. Я села за компьютер, провела технический анализ, прочитала расписание событий, которые сегодня должны были произойти, и не нашла ничего, чтобы говорило, что цены должны будут вырасти. Наоборот, по всем характеристикам технического анализа, цены на валюты должны были начать падать, а доллар расти. Я тут же поделилась своими опасениями с коллегами. Они уверили меня, что я одна имею такое мнение, соответственно я не права. Тогда я решила подождать. Через некоторое время пришел менеджер и сказал: «Не будь овцой, покупай!» «Что это за новое животное в нашем зоопарке?» - подумала я. «Это трусливые трейдеры» - глядя на меня, сказал менеджер, - «Они всего боятся и впрыгивают в рынок последними, а потом при малейшей опасности первыми выпрыгивают из него. Если ты не победишь в себе овцу, то никогда не сможешь торговать». Мне стало стыдно, и я решила сделать как все - купила двести тысяч швейцарских франков против доллара. «Раз уж в нашей группе бычье стадо – попробую побыть быком» - решила я.«А еще бывают неимоверно жадные трейдеры» - продолжил руководитель, и посмотрел уже на моего коллегу, сидящего рядом, по фамилии Кабанов. «Они называются «кабаны». Заработав много прибыли, они ни как не могут ее зафиксировать. Им все время кажется, то рынок будет и дальше продолжать двигаться в их сторону. Но так не бывает. Периоды роста сменяются периодами падения, поэтому очень важно вовремя зафиксировать прибыль и выйти из рынка».Прочитав нам такую мини лекцию, менеджер удалился проводить очередное собеседование. Мы посмотрели на Кабанова. Он сидел красный, как рак. Не выдержав наших взглядов, он встал и ушел во двор чинить свою машину. «Крикните мне из окна, если что» - попросил он. До прихода на рынок американских трейдеров оставался один час. Из-за большой разницы во времени рабочий день у американцев начинался в шестнадцать часов по московскому времени. Еще в это время выходили обычно статистические макроэкономические показатели по Америке, такие как внутренний валовый продукт, уровень безработицы, торговый баланс и другие, и начиналось движение цен в какую-либо сторону.Вдруг на синем фоне экрана появилась белая строка, на которой крупными буквами было написано: «Buba & FED in…» Цены упали сразу на сто пунктов. Успели сообразить, что происходит, только менеджеры и кое-кто из старичков. «Интервенция! Это совместная интервенция Бубы и Феди, срочно все переворачивайтесь!» «Кто это такие, Буба с Федей? Почему когда они вышли на рынок, то он стал падать этажами по сто пунктов сразу?» - думала я, проклиная мысленно себя за произведенную ранее покупку. Убыток рос быстро, и надо было что-то делать. «Кому сколько брать?» - спросил нас менеджер, прибежав из комнаты для собеседований.Я решила "перевернуться" и заказала четыреста тысяч швейцарских франков. Китаец-калмык перехватил трубку у игрока из другой группы и сделал общий заказ. Дальше оставалось только ждать. Полчаса длилась напряженная гробовая тишина. Потом последовал второй удар интервенции. Он покрыл все наши убытки и даже позволил заработать немного прибыли. Трейдеры, вспомнив про «кабана», начали по очереди фиксировать эту прибыль. После закрытия позиций наступила разрядка, все наперебой делились впечатлениями и требовали объяснений менеджера о том, что же это все-таки было. Руководитель рассказал нам, что Буба – это подпольная сленговая кличка Немецкого Центрального банка (BUndesBAnk), а Федя – это аналогичная кличка Американского Центрального Банка (FED), который в Америке не один, а целая Федеральная Резервная Система из двенадцати банков. Эти банки договорились между собой провести совместную интервенцию, то есть одномоментное вливание в рынок огромных денежных средств, для того, чтобы остановить падение доллара, и наоборот обрушить европейские валюты.Это им успешно удалось сделать. Не закрыли свои позиции только я и трейдер Кабанов. Мне было жалко закрывать маленькую прибыль, а ему было жалко закрывать большой убыток, так как он не успел «перевернуться», будучи во дворе под своей машиной. Хоть мы его и звали, но быстро прибежать на второй этаж он не смог. И теперь он сидел за столом и тупо глядел в экран, а лицо и руки у него были перепачканы мазутом и машинным маслом.Менеджер пытался переубедить его и заставить «перевернуться», но уговоры не подействовали. Я поняла, что в нашем стаде бывают еще и экзотические животные типа смеси кабана и барана. Так остывая от бурных интервенных впечатлений, все стали расходиться по домам.Ночью мне приснился сон, что интервенция продолжилась, а я в нее почему-то не успела заскочить. Я проснулась в холодном поту. Не посмотрев на часы, я быстро собралась и поехала на работу. На работе никого не было, дилинговый зал был закрыт. Оказывается, я примчалась раньше на два часа. Наконец появилась уборщица и открыла зал. Я начала быстро читать новости и смотреть на компьютере графики. Появился первый китайский менеджер. Он на плохом китайском английском пытался мне что-то сказать, размахивая при этом руками. От волнения каша из английских слов в его исполнении становилась еще непонятнее. «Ай доунт андестенд (я Вас не понимаю)» - твердила я в надежде, что он от меня отстанет. В это время начался третий этап интервенции, который проводил BOJ (Bank of Japan - Японский Центральный Банк). Так как во время азиатской сессии игроки из других частей света еще спали, цены падали даже стремительнее, чем накануне вечером.Когда зал заполнился трейдерами, цены уже были очень низко. У меня счет вырос почти в два раза из-за эффекта плеча, и я закрыла свои позиции. А вот у Кабанова деньги на счету кончились, и его счет был закрыт китайцами. После бурных событий рынок почти не двигался. Спекулянты не хотели попадать под жернова интервенций и отказывались заходить в рынок.Прошло несколько дней. Никакой литературы, а тем более на русском языке, для пополнения явно небольших знаний тогда еще попросту не было. Ее нужно было привозить из-за границы, а это было не дешевое удовольствие и трейдеры страдали от информационного голода. На полках китайцев, сидевших по углам за ширмами, правда, стояли какие то самопальные, переплетеные, тонкие и толстые папочки. Я решила провести ревизию вечером, когда китайцы уйдут. После семи вечера заступал дежурный секретарь, а китайцы уходили домой. До закрытия дилингового зала (он закрывался в двадцать три часа по Москве) можно было спокойно отксерить себе все ценное, что стояло на полках китайцев. А там, как оказалось, было много полезного. Почему они не разрешали нам этим пользоваться, стало ясно позже.Теперь по вечерам я занималась копированием всего, что стояло на полках китайцев, по утрам переводом копий с английского на русский, а днем торговала. Однажды цена на английский фунт стерлингов в одну секунду вдруг прыгнула на триста пунктов ниже, чем была. Один из трейдеров-грузинов схватил трубку и заказал сразу шесть контрактов. Ему зафиксировали сделку. Через три минуты цена также скачкообразно вернулась назад, и замерла, как ни в чем не бывало. Он спокойно еще раз взял трубку телефона и продал эти шесть контрактов. Таким образом он сумел за три минуты, используя маржинальную торговлю, заработать большую прибыль. Все смотрели на него и ждали объяснений. Он нехотя сказал, что техника пока еще не совершенна и когда она отказывается работать, то в вещании котировок образуются пробелы. Для устранения этих недостатков по вечерам агентство Доу-Джонс заполняет пробелы, вещая вчерашние котировки. А так как китайцы на рынок не выходят, а дают цены с экрана монитора, то они и обязаны заключать сделки, несмотря на то, что на рынке сегодня таких цен на самом деле не было.Дилинговые центры, подобные китайскому, являются типичными «кухнями», то есть варятся сами по себе, замыкая сделки клиентов, которые произвели покупки, на сделки клиентов, которые произвели продажи. Но нам, как-то не хотелось разочаровываться, так как китайцы нас уверяли, что все сделки делаются исключительно на рынке. Через пару дней история повторилась, но уже по швейцарскому франку. Он упал на сто пятьдесят пунктов. Тут уж мы с коллегой не растерялись и купили по двести тысяч. Ровно через пять минут все вернулось обратно, ну а мы успешно закрыли позиции и заработали очень приличную прибыль.Жизнь удалась! Я была в полном восторге. Наконец-то я нашла источник денег, из которого можно черпать бесконечно по мере необходимости. Началось рождество, дилинговый центр закрыли на предновогодние каникулы. А я занялась приятным делом – подготовкой к празднованию Нового года и поиском подарков.акончились праздники. Начался новый трудовой год. За соседним столом в другой группе появился трейдер Ваня. Как потом мы узнали, у него была ученая степень доктора технических наук. Он не признавал ни фундаментального, ни технического анализа. Для него на финансовом рынке не было никаких авторитетов, он говорил, что никакие причины не могут повлиять на рынок; главное - как ты лично себя ощущаешь. Если тебе вдруг очень захотелось купить, то нужно срочно покупать, так как это «работает твоя интуиция», поэтому он делал ставки, что называется, «как Бог на душу положит». Сначала мы наблюдали с интересом, что из этого получится, а потом заметили, что как только Ваню обуревало желание купить йену, и он делал сделку, то после того, как он опускал телефонную трубку на рычаг – йена падала как подкошенная. Иногда вдруг Ване вздумывалось продать марку, и как только телефонная трубка ложилась на место, марка взвивалась вверх со скоростью ракеты, запущенной в космос. Сначала менеджер пробовал беседовать с ним, убеждать использовать хоть какой-то из методов анализа, признанный финансовыми корифеями во всем мире. Но Иван был неумолим. Тогда менеджер втихаря стал осторожно делать ставки в противоположную сторону. Потом постепенно осмелели все трейдеры дилинга. Главное по выражению Ваниного лица было уловить, что и в какую сторону он захочет сделать. Мы даже составляли предварительно пул на случай неожиданного прихода Ивана и столь же неожиданного его входа в рынок. Иногда опоздавший на работу какой-нибудь трейдер вбегал на второй этаж и впопыхах спрашивал: «Иван здесь? Он в рынке? На чем и куда?» И тут же хватался за телефон, боясь упустить верную возможность заработать. Иван, естественно, нес ощутимые убытки, а мы были довольны работой этого «бесплатного индикатора», играя против него. Долго, разумеется, так продолжаться не могло. Иван благополучно, пользуясь только своей бредовой идеей, проиграл шестьдесят тысяч долларов и ушел «зарабатывать деньги», чтобы когда-нибудь вернуться. Торговля шла с переменным успехом. Китайцы давали рекламу о наборе валютных трейдеров исключительно в газете Москоу Ньюс на английском языке. Создавалось впечатление, что все безработные с высшим образованием из приказавших долго жить так называемых «почтовых ящиков» читали только ее, так как количество желающих обучаться и делать зеленые деньги из воздуха росло в геометрической прогрессии. Обучение жаждущих велось уже в две смены. Стол для учащихся, за которым следующее поколение новобранцев проходило горнило медных труб под названием «графическое изображение изменений цены» не выдерживал нагрузки и грозил рухнуть. Так как наша группа сидела в непосредственной близости от него, то мы частенько с опаской оглядывались. Учащиеся такое внимание воспринимали на свой счет, как готовность старших оказать посильную помощь в чертежном деле. Они тут же начинали задавать кучу глупейших вопросов. Ответив на один два из них, трейдеры теряли терпение и в лучшем случае отворачивались, а в худшем – посылали ученика… к менеджеру задавать свои вопросы. Настроение у трейдеров менялось часто и быстро. Оно зависело целиком от того, кого трейдер на данный момент поймал – «лося» или «кайф» от куска шоколада, вдруг свалившегося на него. Лосем, от английского слова « Loss », на сленге назывался убыток, который списывался со счета клиента, а «шоколадом» - прибыль, которая зачислялась на тот же счет, в случае удачно проведенной сделки. По вечерам трейдеры, поймавшие «лосей», старались идти отдельно от трейдеров «в шоколаде», чтобы не портить себе и без того загаженное настроение. Однажды, оглянувшись в очередной раз, я увидела за ученическим столом пышную блондинку. Она, усердно чертя график, поглядывала на меня с интересом. Я удивилась, потому что женщина – редкость за ученическим столом, а блондинка - вдвойне. Я спросила, как ее зовут. Вы будете смеяться, но это была моя тезка. Она, успешно отучившись практическую неделю, попросилась к нам в группу. Оказывается, обучаться ее прислала инвестиционная компания, которая потом должна была дать деньги в управление. Это был первый случай в моей практике, когда человек должен был играть на деньги организации. Новенькая оказалась медведицей по менталитету. То есть она предпочитала открывать позиции на продажу. Рынок в это время определенного господствующего направления не имел, но диапазон колебания цены был достаточно широк. Макроэкономические показатели у американцев были очень плохие, и трейдеры с любого уровня пытались продавать доллар против любых валют. Однако цена на доллар была уже настолько низкой, что центральные банки ведущих мировых держав, сговорившись, устраивали массированные интервенции по скупке доллара и продаже против него других валют. Объективно рынок был медвежий, а при массированном вмешательстве – бычий. Непонятно было, когда в следующий раз центральные банки будут проводить интервенцию. Мы задавали этот вопрос нашему менеджеру, но он сам не знал. Поэтому по его рекомендациям, «продаваться нужно было очень осторожно». Моя тезка была сторонницей применения технического анализа при определении уровня цены и благоприятного момента для входа в рынок. Диапазон колебаний валютных курсов был около тысячи пунктов («пункт» или «поинт», или «пипс» – это название минимальной единицы изменения валютного курса, типа грамма, причем среднестатистически в день валюта колебалась от ста до двухсот пунктов). Такой широкий диапазон в тысячу пунктов позволял разыгрываться фантазии как быков, так и медведей. Внутри этого диапазона образовывались тренды то вверх, то вниз. Порывшись в литературе, мы нашли определение и градацию трендов. Тренд - это направленное движение цены. Различают восходящий тренд (бычий тренд, uptrend), который образуется последовательно возрастающими пиками и впадинами цены, и нисходящий тренд (медевежий тренд, downtrend), который образуется последовательно понижающими пиками и впадинами цены. Правда, частенько в аналитических обзорах на разных сайтах, в информационных системах упоминалось еще одно понятие касательно трендов –«боковой тренд». Оно всегда озадачивало меня, так как если тренд – это направленное движение цены вверх или вниз, то куда направлен так называемый «боковой тренд» - вверх или вниз? Ведь для чего в техническом анализе, в первую очередь, ставится задача - определить существует ли в данное время на рынке «господствующая тенденция» - то есть другими словами тренд? - Для правильного ответа на сакраментальный вопрос: «Куда ставить то?» Если мы определили, что тренд вниз, то бишь медвежий, значит надо продавать, а никак не покупать. Тогда со временем цена упадет, и можно будет получить прибыль. Если же мы определили, что на рынке бычий тренд, то надо покупать, тогда тоже можно получить прибыль от роста цены. А если на рынке «боковой тренд» - то есть цена стоит, - «откуда деньги, Зин?». То есть понятие «боковой тренд» - фактически лишено какого-либо смысла. В литературе тренды делились на краткосрочные – от нескольких дней до нескольких недель, среднесрочные – от нескольких недель до нескольких лет и долгосрочные – от нескольких лет до нескольких десятилетий. Рекомендации, которые при этом приводились в литературе по поводу принятия правильных инвестиционных решений, были делать сделки в направлении долгосрочных трендов. Эти рекомендации оказались для нас бесполезными, так как, рассматривая имеющуюся китайскую базу данных, мы сделали вывод, что разговор можно было вести лишь о краткосрочных трендах, больше просто не было информации. Еще мы обнаружили в информационной системе другую градацию трендов. Автор писал, что когда медвежья тенденция на рынке только зарождается, то такой тренд называют «медвежонок». Если тенденция подтверждается фундаментальными факторами, и в рынок включается толпа продавцов, то такой тренд называют «медведь». Если толпа вошла в раж и продолжает продавать, несмотря на в корне изменившиеся фундаментальные факторы, то это «медведица». А вот если на рынке все панически продают все что можно – то это «мишка Гризли». Мишку Гризли я видела за свою жизнь два раза, в 1997 году перед дефолтом и в 2001 году после террористических атак на Америку. По аналогии зарождающийся бычий тренд называют «теленком», когда подключается основная толпа покупателей – «бычок», а когда возникает ажиотажный спрос – «бык». Мы от себя добавили еще «корову» - это когда цена вроде бы растет, но медленно и еле-еле, как будто корова жует жвачку. Такой тренд тогда был по йене. За неделю цена подрастала пунктов на сто, но чтобы этого дождаться, нужно было обладать немалым терпением. Мало-помалу работа Центробанков по проведению интервенций начала приносить свои плоды. Все профессиональные спекулянты начали открывать позиции на покупку. Рынок подошел к верхней границе диапазона. Ночью Центральные банки, естественно с помощью интервенции, помогли ее преодолеть. Теперь уже и технический анализ показывал, что начался бычий тренд. И тут другим камнем преткновения оказался момент окончания тренда. Здесь мнения торгующей общественности расходились кардинально. Ни временные градации, ни градации по степени силы тренда не могли дать ответ, закончился он или нет. Когда фиксировать прибыль (если есть)? Тут, оказывается, нужны были, так называемые модели, или фигуры, про которые нам рассказывали во время обучения. По поводу применения моделей - было столько мнений, сколько торговало в дилинге трейдеров. Мы, споря до хрипоты, не могли прийти к единому мнению даже о том, что это за модель, не говоря уж о том, что нужно делать, когда вы обнаружили ту или иную модель. Каждый новый пришедший ученик открывал новые модели, хотя традиционно признанных хватило бы с лихвой, чтобы констатировать окончание тренда. Особенно мне запомнились «выбоинки», «впадинки», «выпуклости» и «впуклости». Наряду с традиционными «топами» («top» - в переводе с английского «вершина», появление вершины на графике цены свидетельствовало об окончании бычьего тренда) и «ботами» («bottom» - в переводе с английского «яма», появление ямы на графике цены свидетельствовало об окончании медвежьего тренда), эти модели предложил один из учеников, который переквалифицировался из таксистов. Видимо тренд вызывал в его памяти ассоциации с дорогой. Еще он жаловался на отсутствие под столом педалей «газ» и «тормоз», так как по привычке при начале бурного роста цены он сначала искал под столом педаль газа, а уже потом брал трубку телефона, чтобы сделать заказ. За это время цена, иногда, успевала уже прилично вырасти. Он получил прозвище «газ-тормоз». Наш менеджер все время спорил про образование вершины. Он говорил: «Ты посмотри – какая это вершина? Это треугольник («треугольник» - это модель, которая свидетельствует, что тренд продолжится). Вершина должна быть плавной, выпуклой, а тут острая вершина». Достаточно часто он оказывался прав. Трейдеры-медведи, которые очень хотели, чтобы бычий тренд поскорее закончился, после каждого мало-мальского отката цены искали вожделенную вершину, чтобы начать продавать, а цена опять, как будто на зло, начинала расти. Моя тезка, будучи упертой медведицей, была во главе ищущих признаки окончания бычьего тренда, только она умудрилась таки продать доллар против швейцарского франка, вопреки всем моим увещеваниям и рекомендациям менеджера. И теперь она искала момента для повторных продаж, чтобы «усреднить цену», к тому же ее поджимало время, так как она была беременна. Мы боялись, что она может от таких нервных нагрузок родить прямо за столом в дилинге. Но она, свежая как огурчик, играя шикарным румянцем на щеках, вкатывалась на второй этаж каждое утро. Специально для нее открыли вторую половинку двери, так как в одну она уже не входила. Мужики из нашей группы шутили, что родится трейдер, первые слова которого должны стать «sell»(продал) и «buy»(купил). А бычий тренд не собирался заканчиваться. Однажды тезка не пришла. Вечером нам позвонил ее муж и сказал, что она родила девочку. «Есс!! В нашем полку прибыло!» - торжествовала я. Девочка, при соответствующем воспитании, действительно может стать хорошим трейдером. Спустя два месяца тезка стала прибегать между кормлениями на два-три часа, чтобы провести технический анализ и возможно сделать сделку. Однако бычий тренд еще продолжался. В общей сложности цена выросла на пять тысяч пунктов. Однажды за отдельным столом в дальнем конце зала появились два трейдера со своим компьютером. Я узнала одного из них. Это был Паша, трейдер по прозвищу «тайфун». Он уже однажды совершил набег на наш зал. Тогда он вбежал вместе с менеджером, заявив с порога, что у него нет ни минуты времени, поэтому сидящий за компьютером ничего не подозревающий трейдер должен срочно показать ему график «мансли» по швейцарскому франку (на «мансли» графике каждый бар – это диапазон движения цены в течение месяца). Так как база данных у китайцев была скудная – около трех лет, то на экране нарисовался редкий заборчик из примерно тридцати шести баров. Но, вопреки ожиданием обалдевшей от такого напора толпы, Паша не стал рассматривать этот штакетник. «А теперь тики – тики!» - поторопил трейдера он. Тики – это посделочное отображение цены, их тоже редко кто смотрит. Трейдер молча вывел на экран тики по швейцарскому франку. «Бай (покупать)» - сказал Паша и убежал. Мы все дружно уставились на менеджера. «Что это было?» - спросил кто-то из трейдеров. Так Паша получил прозвище – «тайфун». И теперь Паша сидел за отдельным столом с собственным компьютером! Это было круто. Он высокомерно ни с кем не общался, только со своим напарником. Я стала потихоньку приглядываться, что он с другом делает. По вечерам я забирала себе те распечатки графиков, которые Паша оставлял на столе, как ненужные. Оказывается, они пытались настроить новую, только вышедшую тогда аналитическую программу «Метасток», чтобы она работала в режиме on-line . Тогда первая версия программы не могла работать в режиме реального времени, и Пашин друг – хакер пытался ее взломать. У них долго ничего не получалось. Потом им удалось таки обмануть программу и загрузить в нее «часовки» (на «часовках» каждый бар – это диапазон колебания цены за час). Недостатком было только то, что шкала по-прежнему оставалась от графика «дейли» (на графике «дейли» каждый бар – это диапазон колебания цены в течение суток). Чтобы не произошло искажения графиков, они наложили часовки на диапазон времени, начиная с 1900 года. Получались распечатки франка, марки, Йены и фунта за период времени с 1900 года по 1920 год. Выглядели они очень здорово, даже красиво. Уже была весна, и близился день «дурака», который у нас обязательно празднуется. Первого апреля я пришла рано и первого пришедшего в зал трейдера спросила: «Хочешь увидеть график швейцарского франка за 1917 год?» «Конечно хочу!» - сказал трейдер. Я сунула ему распечатку с Пашиного компьютера. «Ух ты! Диапазон цен прям как сейчас!» - восторгался трейдер, не замечая подвоха. «А это что?» - спросил он, показывая на мощное падение цены. «Это революция» - не моргнув, сказала я. «А это что?» - продолжал расспрашивать трейдер. «Это убийство царя» - ответила я, в надежде, что такой аргумент заставит трейдера понять, что его разыгрывают. Продолжая с восхищением рассматривать график, трейдер все-таки заподозрил нереальность таких объяснений и поднял на меня квадратные глаза. Увидев мой невинный взгляд, он понял, что купился. Мы посмеялись, и решили разыгрывать каждого приходящего тем же самым образом. Количество трейдеров, пришедших на работу росло, и взрывы хохота при словах «убийство царя» становились все мощнее. Китайцы ничего не понимали. Они пытались расспрашивать менеджера о причинах такого бурного веселья, но объяснить им о значении праздника «Дня Дурака» первого апреля не представлялось возможным, что веселило трейдеров еще больше. До стадии «убийства царя», впрочем, дошли не очень многие. Но только двое на вопрос: «Хочешь увидеть график швейцарского франка за 1917 год?» - ответили: «Вы что? Валютный рынок с плавающими курсами валют существует только с 1976 года!» Это был менеджер соседней группы и мальчик, учащийся десятого класса, который приходил вместо папы, когда его папе было некогда, чтобы следить за открытой позицией. Пытаясь отдышаться от истерического смеха, который в большой толпе особенно заразителен, народ повалил на улицу курить. Светило солнце. Было тепло, снег почти растаял, ощущалась поступь весны. «Когда же закончится этот бычий тренд?» - задавали мы друг другу вопрос, подставляя лицо первым лучам жаркого весеннего солнца. Весна буйствовала как на улице, так и на рынке. «Медведи проснулись от длительной зимней спячки» – так шутили трейдеры. Похоже, что бычий тренд, который надоел всем хуже горькой редьки, наконец, начал заканчиваться. Падения цены стали происходить все чаще и глубже. В зале было яблоку негде упасть, и трейдеры открывали все окна, чтобы не задохнуться. Из открытых окон в зал врывался тот весенний шум, по которому мы так соскучились. Третий день под окном раздавалось душераздирающее мяуканье. В первый день надрывных кошачьих криков несколько трейдеров не выдержали и пошли искать источник шума. Осмотр кустов и попытки шиканья и топанья в надежде прогнать зарвавшегося влюбленного, как мы думали кота, ни к чему не привели. Мяуканье продолжало действовать на нервы, временами перерастая в подобие воя. На второй день охранник, который сидел в небольшой будочке во дворе, показал, где ему удалось обнаружить орущее животное. На огромной сосне, толщиной минимум в два обхвата, на высоте четырех метров над землей, на ветке сидел котенок, месяцев трех-четырех от роду, того самого шкодливого возраста, когда любопытство заставляет лезть во все дыры с полным непониманием, как потом вылезти обратно. Кот продолжал иступленно орать, но слезть боялся. Несколько трейдеров совещались под сосной, как снять котенка. Залезть на сосну не представлялось возможным, так как она была необъятная, с гладкой без единого сучка корой. Лестницы подобного размера в хозяйстве китайцев не было. И нам ничего не оставалось делать, как ждать, когда голодный и обессиленный котенок сам свалится с ветки.На третий день кошачьи крики превратились в хрипы. Трейдеры принесли куртку и, растянув ее под деревом, как батут, упрашивали котенка прыгнуть в нее. Кот как будто догадался, что его пытаются спасти, и после пятнадцати минут уговоров свалился прямо в куртку. Обрадовавшись установившейся тишине, из окон высовывались игроки и говорили: «Тащите его сюда, у нас есть колбаса и молоко» Мы принесли котенка на второй этаж в зал. После тщательного осмотра общим собранием трейдеров кота немедленно окрестили Баксом, так как его окрас был темно-зеленый с полосками. Из сервиза для угощения гостей, который держали в тумбочке китайцы, я сперла блюдце и налила Баксу молока. Он был настолько голоден, что решил нырнуть в блюдце с головой. Приходилось его удерживать, но все равно молоко попадало в нос, и кот захлебывался, потом долго чихал, мотал головой и снова пытался выпить все сразу.Я никогда не думала, что сборище взрослых мужиков, которые целыми днями (а позволь, так и ночами) играли на большие деньги, окажется настолько сентиментальным. Они поручили мне, как женщине, исполнить роль «родной матери» кошачьему созданию. Котенок начал дрожать от огромного количества поглощенного холодного молока. Я завернула его в свою шерстяную кофту, где он пригрелся и уснул. Близилось время выхода макроэкономических статистических американских показателей по внутреннему валовому продукту. Для меня с моим математическим образованием экономика в это время представляла из себя «темный лес», поэтому я предпочитала вместо открытия позиций закрыть все, что у меня было, во избежание непредвиденного развития событий.Народ же, обитавший в зале, разделился примерно на две части. Одни трейдеры были приверженцами технического анализа, это были в основном математики-технари. Они бесконечно сидели за компьютерами, чертили и печатали на струйном принтере кучи графиков, изобретали все новые и новые математические формулы и индикаторы. Лица при этом у них были такие одухотворенные, что я завидовала и мечтала поскорее научиться самстоятельно хотя бы изменять в программе настройки индикаторов, которые меня не устраивали.Вообще-то это делать было строго запрещено, так как компьютера было всего два на всех. Но я втихаря экспериментировала с настройками индикаторов и когда меня выгоняли, я не всегда успевала возвращать назад традиционные китайские настройки. Менеджер, который меня выгонял, страшно ругался: «Какой козел опять поменял все настройки?» Я стояла возле принтера, потупив глаза, и молча радовалась, что меня в таких сверхъестественных умственных способностях заподозрить не могут. Главное, когда тебя выгоняют, дождаться распечатки графика из принтера, который каждую строчку печатает четыре раза. Изнасилованный технарями принтер часто ломался, и китайцы в конце концов запретили на нем что-либо печатать. Этой привилегией пользовались теперь только менеджеры, которые ксерили потом для желающих свои графики.Вторая половина трейдеров имела экономическое или гуманитарное образование, поэтому они были ярыми приверженцами фундаментального анализа. Фундаментальный анализ оценивает все возможные причины, почему изменяется валютный курс. Но я тогда не понимала, почему «вышел Джи Ди Пи, увидел – купи, вышел Пи Пи Ай, увидел – продай» (если кто-то куда-то вышел и сделал пи-пи, это конечно ай! Но почему при этом нужно обязательно продавать?) Уже позже я узнала, что GDP(Джи Ди Пи) – Gross Domestic Product – по-русски Внутренний Валовый Продукт, а PPI (Пи Пи Ай) – Producer Price Index – это по-нашему Индекс Цен Производителя – показывает рост инфляции. При росте ВВП валютный курс будет расти, поэтому нужно покупать. При росте PPI – валютный курс будет падать, поэтому нужно продавать.Наш менеджер был чистый фундаменталист, то есть для открытия и закрытия позиций использовал только фундаментальные факторы. И когда у него срабатывал очередной стоп-лосс (на трейдерском сленге – «стопарь»), он говорил: «Ничего, попытка не пытка! Перевернусь и снова выставлю еще стопарь, как же в рынок без стопаря?!» Эти рассуждения иногда слышали ученики за соседним столом. Не зная подоплеки, у них формировалось мнение о трейдерах, как о законченных алкашах. Приходилось периодически объяснять людям, что стопарь – это не сто грамм водки в традиционном русском понимании, а всего-навсего заказ на минимизацию убытков, что часть учащихся приводило в восторг от такой смысловой галлюцинации, а часть впадали в уныние, видимо от облома, что стопарь не настоящий.Кот тем временем регулярно являлся на второй этаж, как только его одолевало чувство голода. Он четко находил мое место (по запаху колбасы, наверное). Если у меня не было колбасы или сосиски, то мы с ним шли через дорогу в угловой магазин покупать обед. Он стоял в очереди вместе со мной и продавщицы умиленно переглядывались.Убедившись в неординарных способностях Бакса, я решила его научить разным трюкам. К концу весны он умел подавать лапу, танцевать вальс и подавать голос по команде. Больше всего кот любил молочные сосиски. За небольшой кусочек он готов был сделать все трюки одновременно – подать лапу, стоя на задних лапах, и заорать при этом благим матом.Иногда в зале наступала творческая задумчивая тишина, когда валюты несколько часов рисовали из баров ровненький низенький штакетник. Вот в это время классно было шепотом сказать: «Бакс – голос». Раздавалось душераздирающее «Мяу!», а если кусок сосиски сразу не отдать, то и «Мяу! Мяооо…ооо…!!!». Тогда из-за ширмочки выскакивал кто-нибудь из китайцев, созывал менеджеров и приказывал изгнать животное из междустолово-стульного пространства. Что тут начиналось – Содом и Гоморра.Котяра никому не давался в руки, а бегал по всему залу, и даже сосиской его невозможно было подманить. Нарезвившись в попытках поймать своенравное животное, менеджеры оправдывались перед начальником-китайцем, активно жестикулируя и пожимая плечами. А кот, сожрав все сосиски, обследовав пустую пахнущую сумку и убедившись, что больше поживиться нечем, гордо с достоинством покидал зал, проходя мимо ругающихся китайцев. Уходил и приходил он сам, когда хотел.Однажды мы заметили, что как только Бакс направился к выходу и стал спускаться по лестнице со второго этажа – доллар США стал падать. Нас позабавило это совпадение. В другой раз мы заметили, что как только кот Бакс пришел в зал на второй этаж, доллар начал расти. Мы решили отследить динамику совпадений приходов и уходов кота с ростом и падением доллара. Они совпадали с поразительной частотой. Важно было, чтобы кот сам был инициатором посещений дилингового зала. С тех пор как мы выявили взаимосвязь посещений кота с ростом бакса – мы стали использовать и этот индикатор для входа в рынок. Теперь, несмотря на приказы китайцев, удалить Бакса из зала, его никто не ловил, и менеджеры его охраняли от китайцев, говоря: «Он свой внештатный менеджер.» Кот вырос, заматерел, приходил в зал, как хозяин, и разваливался посередине свободного пространства напротив закоулка, где сидел директор китайского дилингового центра. Мистер Лим обходил Бакса стороной вдоль ширмочки. А кот только следил за Лимом краем глаза и постукивая об пол хвостом, словно хотел сказать: «Ну когда Вы уже оставите меня в покое». Каждую неделю в группу распределяли новых трейдеров, прошедших обучение. Однажды утром придя на работу, мы увидели за нашим столом маленького кругленького улыбающегося пожилого человека. «Марк Зеликович» - представился он каждому трейдеру, пожимая руку и наклоняя голову. Фамилия его была Зелипукин. Большее время нахождения в зале он молчал, переводя взгляд с одного трейдера на другого, заинтересованно слушая все разговоры.Я как всегда, распечатав очередную порцию графиков, сидела и изучала индикаторы. Вдруг меня привлек очень громкий разговор по телефону. Это надрывно с истерическими нотками, Марк Зеликович доказывал кому-то на другом конце провода, что «зиробонды – это очень прибыльная вещь! Вчера они еще стоили сто девятнадцать тысяч долларов, а сегодня уже триста тридцать тысяч за штуку!»(прямо по Жванецкому, а вчера по пять – но очень большие!) меня поразило незнакомое название «зиробонды». «Бонд» слышать приходилось. «Бонд, Джеймс Бонд!» - так представлялся агент 007 в старом боевике.На финансовом рынке слово «бонд» используется для обозначения долгосрочных государственных облигаций со сроком размещения от десяти до тридцати лет. Эти бумаги считаются самыми надежными финансовыми инструментами. «Зиро» - это ноль в переводе с английского, то есть «зиробонды» - это нулевые бонды, так получалось в переводе. А однодневный диапазон колебания цены нулевых бондов просто поразил воображение всех трейдеров, и мы ждали окончания разговора, в надежде получить какие-нибудь комментарии.Оказывается, у нескольких трейдеров в зале были куплены именно эти бонды. Один мужчина, у которого было много зиробондов, бросился к компьютеру и начал лихорадочно рассматривать различной длины графики. Никакого колебания последние полгода в цене он не нашел. Мы ему посоветовали наставить побольше индикаторов, может Марк Зеликович что-то перепутал. При последовательном рассмотрении скользящих средних и объемов, мы таки обнаружили те цифры, которые так возбудили Марка Зеликовича. Это оказался объем сделок за два последних дня. Цена как была около девяти с половиной тысяч долларов, так и осталась.Разговор на весь зал все продолжался, Марк Зеликович по восьмому кругу повторял собеседнику все те же цифры. Началось небольшое движение цены и трейдеры хотели открывать позиции. Телефонная линия тоже была одна на всех, поэтому менеджер забрал трубку телефона у Марка Зеликовича, посоветовав ему сначала посмотреть график, а потом уже заливать по телефону о бешеной доходности зиробондов. С тех пор между собой трейдеры называли Марка Зеликовича «который с зиробондами».Жизнь шла своим чередом. Я, войдя однажды по привычным индикаторам в рынок, вдруг получила убыток, правда он был сравнительно небольшим, так как я предварительно выставила стоп-лосс. Я подумала, что ошиблась направлением и перевернула позицию, то есть встала в противоположную сторону. Опять сработал ордер и у меня образовался еще один убыток. Больше я в этот день решила не экспериментировать и ушла домой.Бакс пошел меня провожать, как обычно, до ворот. То, что через несколько месяцев плодотворной супер прибыльной торговли технический анализ вдруг перестал давать правильный сигнал, было для меня открытием. На следующий день, дождавшись на часовых графиках дивергенции (это расхождение между направлением движения цены и направлением движения индикатора: например, цены продолжают расти, а индикатор начал падать; дивергенция считается одним из самых сильных разворотных сигналов в техническом анализе), я продала доллар против швейцарского франка. Сразу же выставила стоп-лосс - заказ на покупку доллара против франка. И, несмотря на дивергенцию, цены запрыгали, заплясали, как в лихорадке, и опять у всех начали исполняться стопы. По неписанным правилам трейдера, «сработали три стоп-лосса подряд – остановись, не играй, найди ошибку, играй на бумажке, то есть виртуально, пока не пойдет виртуальная прибыль». Я решила так и сделать. Ошибки, как я не искала, так и не нашла, но рынок перестал подчиняться законам технического анализа, и у меня шли убытки один за другим. Двухнедельные мучения с перебором различных технических индикаторов ничего не принесли. Тогда я поняла, что скорее всего переоценила свои силы, что освоить премудрость торговли валютами мне не удастся никогда, и решила закрыть счет, который успела прилично нарастить. Я попрощалась с трейдерами из своей группы. Они пытались уговорить меня остаться, но у меня было очень скверное настроение. Я побрела домой, раздумывая, признаться ли мужу, что у меня ничего не получилось, или нет. Утро вечера мудренее. Я решила признаться утром, может ему будет некогда, и он не будет задавать мне ехидных вопросов и делать колкие замечания по поводу присутствия блондинки на финансовом рынке. И все-таки, успокаивала я себя, я продержалась гораздо дольше некоторых трейдеров-мужчин!На мой вид как у побитой собаки муж отреагировал мгновенно. «Наигралась?» - спросил он. «Хоть не все просадила? Надо же, ты же деньги заработала» - удивился он, рассматривая мои отчеты по торговле. «Я думал у тебя ничего не получится… А когда у Вас начинается обучение?»«Почему женщина, да еще блондинка, способна освоить премудрости валютной торговли, а я мужчина, да еще брюнет нет?» - задавал он мне вопрос. «Счет закрыть мы всегда успеем!» - сказал он, выслушав мои сомнения. «Хочу сходить к вам в дилинговый центр и записаться на обучение» - огорошил он меня. «Вот только его там и не хватало!» - подумала я, улыбнувшись, и сказав мужу «Конечно, конечно!». Самонадеянность моего мужа по поводу способностей «брунетов-мужчинов» меня несколько позабавила, так как отрицательных примеров трейдеров, успешно потративших на неудачную игру не одну тысячу баксов в дилинговом центре было хоть отбавляй. И вот в один из понедельников утром мы собрались и приехали на работу вместе. Часов в одиннадцать появился наш руководитель группы. Выслушав мое решение уйти, менеджер-калмык сказал: «Ты чего??!!! У тебя хорошо получалось!!! А эти убытки - так сейчас предвыборная компания в Америке, поэтому никакие сигналы и не работают. Подожди недельки две. Рынок в период политических потрясений, к коим относится предвыборная компания, называется «неопределенным»! а в «неопределенный рынок» что? Не входить!!! Таков закон. Иди, отдохни, съезди в отпуск на пару недель!». «Какой отпуск?!!! Когда мой муж собрался учиться!!!» - задала вопрос я. Менеджер одобрил нашу идею с обучением и записал мужа в группу. Теперь на мою голову регулярно сыпались те же вопросы, что когда-то задавала я. И они в действительности раздражали. После очередной лавины хотелось послать мужа далеко и надолго, но я терпеливо отвечала ему на все вопросы, чтоб он не тратил столько времени на изучение рынка самым научным методом «прямого тыка», которым в свое время пришлось широко пользоваться мне. Обилие особей мужского пола и полное отсутствие женщин сначала поразили мою вторую половину. Потом он начал потихоньку ревновать. Оказывается, он не особо верил моим рассказам, впрочем, как и все мужики, частенько привирал сам и думал, что я тоже ему вру. А тут еще мне стал названивать знакомый Жора. Мы с ним учились в одной группе у китайцев, но он ушел с практики, не захотев рисовать графики. Его вдруг очень заинтересовало устройство дилингового центра. Оказывается, он уже работал в банке и создавал подобный дилинговый центр по заданию своего руководства. В обмен на ценную информацию, он обещал мне должность руководителя группы трейдеров, которых будут набирать. Перспектива работы в банке мне понравилась. Я стала при любом удобном случае рассматривать, какими устройствами был оснащен дилинговый центр, сколько человек обслуживало такое количество трейдеров, короче заделалась у китайцев шпионкой. Муж продолжал обучение и уже перешел к процессу построения графиков. У него, как и у доброй половины учеников, не хватало терпения, и он постоянно отвлекался, особенно, когда я проходила мимо ученического стола и садилась за компьютер для проведения технического анализа. Я краем глаза следила за реакцией учеников, и старалась идти с гордо поднятой головой и важным, задумчивым взглядом, дабы показать, насколько сильным может быть отрыв в интеллекте у блондинки и кучи трейдеров мужеского пола. Сев за компьютер, я начинала с преувеличенно быстрой скоростью листать графики, ставить индикаторы, вызывая зависть и вздохи за своей спиной. «Вот он пришел сладкий момент мести торжества разума! Теперь-то я отыграюсь на этих неопытных новеньких!» - думала я. Впрочем, этот момент кайфа продолжался недолго. Однажды, когда я сидела за аналитическим компьютером, внизу вдруг послышался шум, крики, а потом в зал ворвались несколько человек в масках с автоматами. «На пол! Всем лечь на пол лицом вниз!»- командовали они. И я, и ученики начали потихоньку, как в замедленной съемке, сползать под столы. В первые секунды не было понятно, что это и как надолго. Торговый день был в разгаре. У многих трейдеров были открыты позиции. При попытке пошевелиться или повернуть голову, сразу следовал окрик: «Не шевелись, убью!». Не было похоже, что это обыск или операция спецназа. Действительно, разборки шли с китайцами за их ширмами. До нас доносились отрывистые реплики с требованием денег, наличной валюты. Это оказался банальный бандитский налет. Слух о том, что в нашем дилинговом центре куются огромный деньги, каким-то образом достиг ушей бандитов, и они пришли требовать свой процент. В течение долгих трех часов мы лежали вповалку на полу и слушали объяснения китайцев через переводчика, что наличных денег здесь нет, и игра идет только на безналичные деньги. А за наличными надо ехать в банк. Они, конечно, лукавили, так как наличные у них были, ведь они (по рассказам одного из трейдеров) регулярно посещали казино и проигрывали там доллары в рулетку. Конечно, не совсем понятно - зачем выигрывать на форексе, чтобы потом проигрывать в казино? Но китайцы оправдывали это тем, что нужно утолить страсть к игре, проиграв небольшие деньги в казино, зато потом зарабатывать на форексе, не рискуя, поддавшись пагубной страсти, проиграть большие деньги. Трехчасовое лежание штабелями «мордой» в пол переполнило чашу моего терпения, и я решила, что пора звонить Жоре, и перейти работать в банк. Наконец бандиты уехали на своих джипах. Мы стали постепенно вставать и выползать кто откуда. Эмоции перехлестывали через край. Предложения были самыми разными, от вызова милиции до найма других бандитов. Но китайцы быстро всех успокоили, сказав, что всех выгонят и закроют площадку, если мы не начнем работать. Ученики, попавшие под раздачу, просто не пришли больше, а трейдеры расходились по домам молча, сосредоточенно сгребая в сумки нужные и ненужные манатки. Вечером я позвонила Жоре. Он сказал, что с понедельника я могу выходить на работу в банк. Я, обрадованная открывшейся перспективе, еще не понимала, что блондинка-трейдер-руководитель группы в банке, еще большая редкость, так как там были одни молодые холеные великолепные мужики, с гигантскими амбициями и желанием во чтобы то ни стало продвинуться вверх по служебной лестнице, и как следствие - занять мое место. Но начальство, дабы удержать хороших менеджеров с мощной мотивировкой на успех, нашло компромисс. Ко мне стали прикреплять учеников, чтобы я передавала опыт работы в рынке. Меня обязали выработать методику обучения трейдеров, по которой менеджеры, обученные мной в банке, будут в свою очередь обучать новых трейдеров, чтобы со временем образовалось несколько групп. Конечно после китайско-валютно-бандитской развлекухи творческий процесс по созданию и написанию многочисленных документов, методических указаний и инструкций, казался неимоверной скучищей, но я успокаивала себя тем, что он временный. Вот придут ученики, клиенты, и в дилинговом центре забурлит жизнь. Наступил торжественный момент открытия нашей форексной площадки. Банк не поскупился на оформление. Банкет и пресс-конференцию заказали в лучшем тогда казино города. Были приглашены американские партнеры банка, которые специально для этого события приехали из Чикаго. Они работали на «полу» на СМЕ – Чикаго Меркантайл Эксчендж – так называлась самая популярная фьючерсная биржа Америки. На банкете мы под водочку старались расспросить про жизнь биржевых трейдеров как можно больше. Захмелевшие американцы изливали душу о сложности жизни на «полу». То слово «пол», которое с придыханием произносили они, замолкая и ожидая от нас, видимо бурной реакции, не произвело на нас никакого впечатления. Поэтому последовали объяснения, что «пол» - это внутри биржи название того места, где трейдеры, имеющие счета больше одного миллиона долларов могли заключать сделки напрямую между собой. Это избранный круг трейдеров, так как «на пол» может вместиться от силы сто пятьдесят – двести человек, а брокерских контор, банков и просто трейдеров существовало в мире во много раз больше. Остальные довольствовались телефоном. Вспомнив ежедневную битву за обладание телефонной трубкой в момент начала движения цены у китайцев, мы почувствовали важность наших гостей и с повышенными усилиями стали их приглашать выпить и закусить. Американец пригласил меня танцевать, и мы перешли из банкетного зала в общий, где начиналась культурная программа. Первые, на кого мы умудрились наткнуться, были китайцы – владельцы моего бывшего дилингового центра, которые оказались завсегдатаями этого казино. Увидев меня под руку с американцем, они вытаращили, на сколько это было возможным свои узюсенькие глазки, и стали расспрашивать, куда это я вдруг исчезла из их дилингового центра. Хотя еще пару месяцев назад, они туманно намекали мне, что нельзя бесконечно выигрывать, пора бы хоть один клиентский счет им проиграть. Такое было негласное правило, что если ты проигрываешь китайцам один счет – а это ни много ни мало - пятнадцать тысяч долларов! То они потом к тебе хорошо относятся, дают хорошие котировки, могут даже повысить в должности до менеджера группы. Тем временем на сцене общего зала началось выступление шоу «толстушек», которые проводили конкурс на «самого худого мужчину - посетителя казино». Они почти силой вытаскивали на сцену веселящихся в толпе людей. Туда попали и американцы, и менеджеры нашего банка. Про американцев, наверное, попросило наше руководство, так как янки были упитанными, откормленными хряками, а вот один из наших менеджеров был сущим дистрофиком. Конкурсантов заставили раздеться до пояса. Сантиметровой лентой всем измерили объем груди, талии, бицепсов. Потом их заставили принимать различные позы, как в соревнованиях по боди-билдингу. Наконец – выбрали победителя. Им оказался менеджер нашего банка. В заключение толстушки сплясали с ним на сцене танец маленьких лебедей. Надо сказать, что толстушки, при всей массивности их габаритов, танцевали и порхали очень легко, как бабочки. А вот наш дистрофик подпрыгивал, выбрасывая руки, прямые как грабли вперед, топал, как слон, и вообще, выглядел достаточно неуклюже. Смеялись все до коликов в животе. Много фотографировали, потом в банке на всеобщее обозрение вывесили стенгазету с фотографиями и прикольными комментариями. Как и когда я попала домой – честно сказать, я не помню. Муж говорит, что меня привел под руку Жора часа в три ночи. Оказывается Жора - абсолютный трезвенник, поэтому на него была возложена обязанность развезти гостей по гостиницам, а меня домой. Американцы, утром на следующий день, сильно страдали от похмельного синдрома и на все предложения опохмелиться убегали в туалетную комнату. Мы пытались скрасить их страдания, рассказывали анекдоты, про опохмеляющихся и про Большие Бодуны, но юмор у них отсутствовал абсолютно. Самолет у американцев должен был улетать вечером, и в течение дня отпаивание чаем и кофе, помогло им слегка отойти от вчерашней попойки. Проводить их поручили самому трезвому Жоре и мне, как человеку, лучше всех в банке говорящему на английском языке… (Откуда начальство сделало такой вывод, про мой английский язык? Я читаю и понимаю по-английски, но разговаривать не могу! Много лет у меня языковый барьер!) Алкоголь в сочетании с жаждой знаний, оказывается хорошее и эффективное средство для снятия языковых барьеров. Мне рассказывали, что я болтала с американцами вполне свободно, заменяя недостающие слова бурной жестикуляцией, и почти научила их говорить по-русски. Улетая, они пообещали в следующий свой приезд подарить мне самую ценную книгу в анализе финансовых рынков – книгу по теории волн Элиота. Грандиозные заработки на мощной научной основе – это то, что было нужно! Грезы о волнах уносили меня в далекое будущее… «Как бы тебя цунами не накрыло» - ворчал муж, пытаясь вернуть меня на грешную землю. Они улетели… Но обещали вернуться, да еще с таким подарком!... А меня снова зовет к барьеру финансовый рынок! Этот вечный поединок, не между быками и медведями, хотя, конечно и это, но поединок тореадора с рынком, где не факт, что ты выйдешь победителем – а так хочется!!!