Наткнулся на статью выпускника академии Генштаба Владимира Денисова. Если коротко — она о том, может ли Россия сейчас воевать с Америкой и какой будет эта война. В отличии от представленной картины Путиным на всем памятном собрании, текс внес некоторую тревогу о состояние теории, концепции и практики развития наших ВС.Основное-С тех пор и до наших дней мы живем в условиях, когда ВС США периодически уточняют комплекс мероприятий по реализации и внедрению в войска программ, разработанных на основе вышеуказанных концепций, составляющих основу их взглядов на оперативное искусство в ближайших войнах, главным инновационным содержанием которых являются несколько положений. Во-первых, трансформируется само понятие «расширенного поля боя» в «единое боевое пространство», сопоставимое с ТВД, с размахом от 2–3 тыс. км и более как по ширине, так и глубине за счет дальнобойных средств и удаленности ударных группировок.Во-вторых, возможности ударных средств позволяют осуществлять поражение целей противника на всю глубину театра с необходимыми показателями массирования и вероятности поражения, что стирает различие между первым и другими эшелонами, а также тыловой зоной в оперативном построении группировок противника.В-третьих, произошло практическое освоение новых пространств противоборства — эфирного, сетевого, информационного, космического с реальным проведением в них самостоятельных операций специально созданными для этого силами и средствами.В-четвертых, передовые информационно-командные технологии реализованы как единый и постоянный процесс с циклами «контроль пространства–управление–поражение» на всех стадиях военного противоборства (операции), то есть бой, сражение, война без оперативных пауз. Цикл «планирование–поражение» сократился в зависимости от масштаба с нескольких суток до нескольких часов и с нескольких часов до минут.В-пятых, изменились приоритеты при назначении сил и средств для поражения противника как между видами ВС, так и в составе сил общего назначения. Акценты смещаются в сторону комплексных морских и воздушных группировок. Сухопутные войска дрейфуют в сторону более легких и мобильных соединений. Танковые войска утрачивают свое значение в качестве главной ударной силы. Практически исчезла необходимость в тактических и оперативно-тактических ракетных комплексах.В-шестых, подтверждено на практике, что «преимущественное знание пространства боя» является главным конкурентным преимуществом современных ВС (читай ВС США) в нынешних и будущих конфликтах. Таким образом, из всего вышесказанного можно сделать вывод о способах вероятных действий американских ВС и их союзников в будущих региональных конфликтах, в случае если в них окажутся вовлечены армии России или Китая. К 2020 году они завершат формирование единого электронного реестра целей своих основных предполагаемых противников («центров боевой устойчивости» или «гравитационных центров»), куда будут включены практически все их силы и средства от батальона, дивизиона и выше, объекты военного и государственного управления, а также промышленные, энергетические и т.д. Вводится единая нумерация и полная характеристика целей с их отслеживанием в режиме on-line 24 часа в сутки, с выдачей по запросу в любой момент рекомендаций для поражения имеющимися в наличии готовыми силами и средствами. Вся эта информация сегментируется по направлениям, театрам военных действий, командованиям и т.д. Штабам всех уровней в автоматическом режиме будут предлагаться варианты действий, в том числе оптимальный, в каждый запрашиваемый момент времени. Совокупно весь объем решаемых задач и способы их выполнения составляют содержание стратегической операции в форме «мгновенного глобального удара» с применением только обычных средств поражения. Таким образом, американцам за последние годы удалось теоретически разработать варианты применения своих ВС на оперативном уровне в форме «воздушно-наземного сражения» и на стратегическом уровне в форме «глобального удара» и наполнить эти разработки набором практических инструментов для их реализации.Наиболее значимые события у нас начались с 2008 года. Все, что было до этого, охарактеризовано тогдашним начальником Генштаба Н. Макаровым как неспособность военных ученых, игнорировавших западный опыт, и военной науки в целом оценить актуальные тенденции развития военного искусства. Это еще было мягко сказано. В реальности же положение выглядит так, что все добывающие, анализирующие и обобщающие органы Минобороны не смогли аргументированно и акцентированно описать военно-политическому руководству происходящие в военном деле революционные преобразования. Военная наука, в свою очередь, не разработала и не обозначила наше место и пути в этом процессе. Из-за вала внутренних проблем мы не заметили этой революции. А когда обратили внимание, начали лихорадочно что-то предпринимать, сразу по всем направлениям. Без разработанных концепций и обоснованных программ. Всеми двигало одно — общее понимание, что что-то надо делать.Развернувшееся и усиливающееся информационное противостояние — предвестник любых конфликтов. Уже можно констатировать, что Минобороны активно включилось в проведение информационно-психологических операций, фактически не отличающихся от военного времени. Только у этого процесса есть оборотная сторона. Организаторы могут увлечься подобным контентом и поверить в его содержание. Надо быть аккуратнее с утверждениями типа «…не имеют аналогов в мире…», «…это самая сильная дивизия в мире…», «…американцы в панике от военных наших мер…» и т.д. Принята Государственная программа вооружения до 2027 года. В ней много интересного, но она не может быть самоцелью. Госпрограмма должна преобразовать способы действий войск на основе передовых технологий, а не воспроизводить прежние шаблоны и лекала. Не стоит надеяться, что создание критической массы современных вооружений автоматически простимулирует появление новых способов их применения, как было когда-то. Сейчас это опасное заблуждение.Против нашего массирования сил и средств они (америка) придумали свое массирование огня, превосходящего по плотности и точности наши нормативы в несколько раз. В этом принципиальная разница наших взглядов на оперативное искусство. Наше традиционно строилось на высоких темпах наступательных действий, поддерживаемых постоянным наращиванием усилий войск за счет вторых эшелонов и резервов и расходом боеприпасов в соответствии с установленными нормативами и плотностями поражения.Для американцев же фактор времени и темпов не играл особой роли (следствие войн на чужих территориях), главное — это маневр выделенными войсками и средствами и полное по факту огневое поражение противостоящего противника.Видимо, мы по-прежнему рассматриваем как основной вариант прямое огневое столкновения с вероятным противником. Это то, на что рассчитывал в свое время Саддам. У него дважды не получилось, потому что не могло получиться в принципе. Военное дело ушло далеко вперед. Американцы воюют принципиально по-другому. Если же ими будет реализована еще тема управляемых стай «барражирующих боеприпасов», то представить картину будущего тактического боя становится практически невозможно. Роботизированные наземные комплексы в принципе ничего не изменят, отделят человека от средств применения и дополнительно нагрузят эфирное и сетевое пространство, где уже будет свое противоборство, свои победы и поражения, парализующие эти боевые системы. Ближайшие вооруженные столкновения становятся, по сути, противоборством пунктов и центров боевого управления и командных систем в целом. Поэтому, чтобы реально оценить с этих позиций свои возможности и шансы в будущих сражениях с большими армиями, надо реально представлять возможности этих систем. Для этого Верховному не обязательно посещать командно-наблюдательные пункты и через бинокль оценивать боевые возможности батальона или бригады. Достаточно побывать на трех рабочих местах в Центрах боевого управления оперативного звена, и все будет понятно, готовы мы или нет.Сейчас президент, он же Верховный главнокомандующий, в понимании военных вопросов во многом зависит от трех конкретных лиц и структур, которые они возглавляют. Это министр обороны, вице-премьер по вопросам ОПК и глава «Ростеха». От глубины понимания ими последних тенденций в сфере вооруженной борьбы во многом зависит будущее страны, ее целостность и жизненные перспективы. От того, какие взгляды и настроения возобладают в этой четверке, зависит наша обороноспособность. В.Денисов